Психиатр рассказал, как массовые убийцы обманывают врачей
С 2018 года в России зафиксировали четыре случая стрельбы в учебных заведениях — трагедии обрушились на Керчь, Благовещенск, Казань и Пермь. У всех инцидентов есть общие черты: нападавшим было от 18 до 19 лет, все они выбрали для расправы гладкоствольные ружья, каждый из шутингов повлек человеческие жертвы. При этом трое из четырех молодых людей получили официальное разрешение на покупку и хранение оружия, пройдя врачебную экспертизу.
«Ямал-Медиа» узнал у экспертов, что могло стать «пусковым механизмом» для трагедий, но самое важное — как медики вовремя не распознали будущих убийц.
Тихие и неприметные
Вспоминая прошлое до стрельбы, близкие и знакомые преступников описывают их как спокойных и неагрессивных людей. На учебе они, как правило, держались одиночками и мало общались со сверстниками. Как отмечает психиатр Олег Корсак, нападения парни совершали, достигнув непростого для человека жизненного этапа.
Все преступления были разные по мотивам, но преступников объединяет возраст — 18-19 лет. В этом возрасте чаще проявляются какие-то острые заболевания. Человек еще не состоялся, не совсем понимает, кто он есть, у него недостаточно путей адаптации к жизни. Из-за сбоя в социализации он выбирает патологический путь, чтобы доказать, что хоть что-то из себя представляет
Олег Корсак
Врач-психиатр, психотерапевт
Причинами таких девиаций могут быть как личностные проблемы, развившиеся в детстве, так и врожденные патологии, подчеркивает заведующий салехардским ПНД Александр Двинских. При этом негативные черты, заложенные в человеке, могут не проявиться при определенном образе жизни, когда окружающие способствуют формированию психически здоровой, полноценной личности.
По словам Олега Корсака, на примере всех четырех инцидентов можно рассмотреть общую мотивацию молодых людей, решающихся на массовый расстрел. У стрелка из Керчи Владислава Рослякова, убившего 20 человек и себя самого, была низкая самооценка — он хотел заполучить часть патологической известности своего кумира Эрика Харриса, напавшего на американскую школу «Колумбайн». Зачинщик стрельбы в Благовещенске Даниил Засорин не готовился к преступлению: он совершил его в состоянии аффекта из-за напряженных отношений со сверстниками, взяв ружье отчима. Ильназ Галявиев, открывший огонь по ученикам гимназии в Казани, был признан невменяемым из-за заболевания головного мозга — он называл жертв «человеческим биомусором» и утверждал, что устроил стрельбу из ненависти.
Тимур (Бекмансуров, напавший на ПГНИУ —прим.авт.) более сложный, чем все предыдущие (стрелки — прим. авт.) Конечно, информации пока недостаточно. Но я читал часть манифеста, который он опубликовал — там есть показательный момент. Он говорит, что все его действия происходят искусственно, как во сне, он лишь наблюдает за ними от третьего лица. Говорит о звоне в ушах. Это фразы, которые я регулярно слышу в своей практике. Это явная депрессия, и возникла она не у здорового человека
Олег Корсак
Врач-психиатр, психотерапевт
Бекмансуров писал, что ему было сложно общаться с людьми, так как он не понимал их эмоции, и с детства любил причинять другим страдания. По мнению доктора Корсака, такой способ контакта с окружающими — очевидный признак психического заболевания.
Люди бывают по-разному тихие. Одно дело, когда интерес к оружию — это дополнение. Другое дело, когда это единственный интерес.
Но часто родители успокаиваются, если их дети не наркоманы и не хулиганы, если они в принципе «вписываются»
Олег Корсак
Врач-психиатр, психотерапевт
Как потенциальные убийцы смогли обмануть врачей
По мнению Олега Корсака, у психиатров, выдавших положительное заключение Рослякову, Галявиеву и Бекмансурову, были основания не делать этого. Но по каким-то причинам врачи допустили серьезную ошибку. Списать ее можно на халатность, однако она — не единственная причина случившегося. По словам Александра Двинских, личный взгляд специалиста на результаты исследования играет решающую роль в обнаружении проблемы.
Есть такая фраза: «С линейкой в голову не залезешь». Психиатрия — это та область медицины, которая стоит немного особняком от всех. Многие нарушения в организме можно увидеть с помощью приборов или воочию, но психиатрия намного сложнее. Даже если один врач заподозрит патологию, это не значит, что она будет выявлена, и что другой доктор тоже ее обнаружит. У каждого специалиста свой взгляд
Александр Двинских
Врач-психиатр, заведующий поликлиникой ПНД (Салехард)
Процедуру медосмотра для получения лицензии на оружие регламентирует приказ Минздрава № 441н и нормативные документы, принятые в каждом регионе. В частности, врачи имеют право использовать специальные тесты, выявляющие склонность пациента к девиантному поведению. Подобные опросники легко найти в интернете — этим воспользовался пермский стрелок Тимур Бекмансуров, готовясь к приему у психиатра.
В данном случае мы говорим не о прорехе в системе, а о легкости обмануть специалиста, пользуясь несовершенством методов исследования. Любое тестирование, которое проходит человек, может свидетельствовать о нарушениях, но никогда не даст стопроцентный результат. Даже полиграф можно обмануть.
Для людей с определенным уровнем интеллекта, обладающих жизненным опытом, вопросы нашего теста большой сложности не представляют. Я не хочу сказать, что тест плохой, но эффект субъективизма в нем есть. Конечно, он помогает отсеивать тех лиц, которые точно не могут владеть оружием. Но скажем прямо, методов обследования, которые давали бы однозначный результат, у нас, к сожалению, нет
Александр Двинских
Врач-психиатр, заведующий поликлиникой ПНД (Салехард)
Что делать обществу и медикам
Александр Двинских уверен: чтобы составить наиболее полную картину о личности пациента, психиатру желательно располагать его полной историей болезни с детства. Важно все: от данных медосмотра в два года до характеристик из детского сада и школы.
Профессия врача — это в каком-то смысле поиск и оценка вообще всего в комплексе: что видишь, слышишь от пациента, сам знаешь из своего опыта и что выяснил с помощью дополнительных методов исследования. Чем больше мы знаем про самого человека, тем специалисту легче. Вся история жизни нужна, чтобы пропустить эту патологию. В таком случае вероятность неправильного заключения стремится к нулю
Александр Двинских
Врач-психиатр, заведующий поликлиникой ПНД (Салехард)
Однако проблема глубокой психиатрической диагностики затрагивает область врачебной тайны, добавляет специалист. Без разрешения пациента информация не может разглашаться — это идет в разрез с необходимостью узнать о нем как можно больше.
Для общества Александр Двинских дает привычный совет: быть начеку и обращать внимание на любые «сигналы бедствия». Фразы о намерении устроить бойню (подобное слышали от Тимура Бекмансурова) определенно относятся к «красным флажкам» и являются достаточным основанием сообщить о происходящем специалистам — школьному или университетскому психологу, а возможно, и правоохранителям.
Что вы можете сказать, глядя на почти постороннего, если в принципе он ничем не выделяется из толпы? Да ничего.
Другой вопрос к его близкому окружению. Во-первых, насколько оно близкое? Насколько отношения с этими людьми теплые, тесные? Не все родители налаживают эмоциональный контакт с ребенком и знают его переживания. У них нет времени на детей. Соответственно, возникает моральный вакуум даже между близкими людьми.
Оздоровление общества требует коллективных усилий. Это задача не только медиков, но специалистов разных сфер — в том числе СМИ. Мы все должны быть не сторонними наблюдателями. Иного пути я не вижу.
Александр Двинских
Врач-психиатр, заведующий поликлиникой ПНД (Салехард)