Мужской набор. Опасный лес и шахматная держава
«Вегетация», Алексей Иванов
Алексей Иванов едва ли не единственный российский писатель, которому удалось монетизировать литературный талант. Он — автор разносторонний и продуктивный, с одинаковым успехом может писать о вампирах в пионерском лагере и истории речного флота, не самом удачливом школьном учителе и освоении Сибири. Книги Иванова регулярно экранизируют, а самого автора — награждают литературными премиями, в их числе Премия Правительства России в области культуры. Несмотря на то, что Алексей Иванов автор плодовитый, каждый его роман — событие для читающей аудитории: какой жанр писатель выбрал на этот раз, о каких героях решил рассказать, в какую местность их забросил?
Только что приехавшая их типографии «Вегетация» — история фантастическая. В ней сочетаются несколько жанров: роуд-стори, где герои куда-то едут или от чего-то бегут, постапокалипсис, в котором встречающиеся на пути героев деревни и поселки опустели, а в мутировавшем лесу орудуют враждующие группки лесорубов, дизельпанк, где некоторым сознанием обладает не только лес, но и сошедшие с ума машины.
Завязка у романа лихая, как те самые девяностые, о которых принято вспоминать все чаще. Один парень, Сергей, обозлившись на хулигана за переманивание возлюбленной, в этого хулигана стреляет и топит вместе с мотоциклом в болоте. Другой парень, Митя, выходит потрепанный и голодный из леса, его подбирает проезжающий мимо грузовик и доставляет во двор дома, где ничего не помнящего о себе найдёныша избивает местная гопота. Бьют, пока не вмешивается уже известный читателям первый герой. И тут выясняется, что парни — практически идентичны внешне. Мать Сергея и Мити объясняет, что те действительно близнецы, но одного она вынуждена была оставить в роддоме, испугавшись, что двоих не прокормит.
Не думайте, что «Вегетация» и дальше будет походить на индийскую мелодраму, где братья нашлись спустя двадцать лет. Это суровый роман о противостоянии природы и человека, капитала и этики, души и желудка. Мужчины в книге постоянно что-то делят, говорят на смеси русского с матерным и не совсем понимают, к чему хотят прийти. А главное, они находятся в постоянной опасности, в лесу.
«Лес как лес. Всего понамешано — рябины, сосны, подрост, упавшие стволы, папоротник, солнечный полусвет, и дятел вдали стучит. Но обыденность леса была обманчивой. Лес мутировал. Не изменившись внешне, он превратился в тихий и опасный мир».
«Вегетация» — книга для тех, кто готов к суровым приключениям.
«Табия тридцать два», Алексей Конаков
Алексей Конаков — литературный критик, эссеист, поэт и писатель из культурной столицы нашей родины. Окончил Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого, работал инженером-гидроэнергетиком, и всегда глубоко интересовался литературой и позднесоветской культурой. Публиковался в журналах «Новый мир», «Знамя», «Звезда», «Октябрь», «Волга» и других, стал лауреатом премии имени Андрея Белого и входил в жюри нескольких литературных премий.
«Табия тридцать два» — антиутопическая фантазия на тему «А что, если бы…». Две тысячи восьмидесятые годы. В результате некоторых геополитических катастроф Россия оказывается изолированной от остального мира, и в этой изоляции вырастает новое поколение. Кажется, все так же, но не так. В стране произошла всего одна замена, которая перевернула привычную нам реальность с ног на голову. Россия из литературоцентричной страны стала шахматоцентричной.
«Зачем все эти поэмы и повести, приключения и похождения, детективы и фантастика, когда 32 фигуры на доске дают вам возможность разыгрывать миллионы историй, каждый раз новых и неожиданных, в каких угодно жанрах и стилях. Сицилианская защита — настоящий триллер, Староиндийская — боевик, Испанская партия — изощренный психологический роман, Русская — любовный (ну, Королевский гамбит — что-то вроде комедии). Льюис Кэрролл говорил, что в книге непременно должны быть картинки и разговоры, так шахматная партия вся — картинка и вся — разговор».
И дело не ограничивается тем, что во все дворы возвращают столы-доски, за которыми пожилые товарищи могут скоротать выходной день, а юношам и девушкам настоятельно предлагают разбирать и заучивать знаменитые партии метров. В новом мире буквально все строится на шахматах. Улицы названы в честь Капабланки и Таля, дни рождения Ботвинника и Карпова стали государственными праздниками, привычные выражения вроде «одной левой» и «не догоняю» сменились на «в два хода» и «не попаду в квадрат», а всуе поминают не Бога, а Каиссу.
В общем, шахматы в этой фантастической стране — религия, идеология и цемент, скрепляющий отношения между людьми. Все привыкли к такому положению вещей и не сомневаются в его адекватности. Кирилл, молодой аспирант, изучающий историю шахмат, был как все, пока не начал замечать «трещины» в идеально скроенной реальности. Горящий любовью к великой игре, желая разобраться во всех ее тонкостях, разгадать все загадки, Кирилл пытается найти книгу Карпова, которую тот написал в 2042 году.
Издание это, как оказалось, не только редкое, но еще и негласно запрещенное. Возможно, потому что в книге есть намеки на то, как отыскать «Табию тридцать два», идею, которая может любую шахматную партию свести к ничьей. Если люди однажды узнают эту тайну, пропадет всякий смысл шахматных партий, а это критически опасно для системы, построенной вокруг игры.
«Табия тридцать два» — роман, который понравится не только поклонникам шахмат.
Самые актуальные новости — в нашем телеграм-канале «Ямал-Медиа».