Между адом и раем: жизнь и наследие Дмитрия Мережковского
Со дня рождения писателя и мыслителя Дмитрия Мережковского исполнилось 160 лет
Начало пути Дмитрия Мережковского
Дмитрий Мережковский родился 2 (14) августа 1865 года в обеспеченной дворянской семье нетитулованного рода. Его отец, Сергей Иванович, занимал высокий пост при дворе Александра II, а мать, Варвара Васильевна, была дочерью управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера. В семье воспитывали девятерых детей, Дмитрий был одним из младших.
Детство будущего писателя прошло в атмосфере эмоциональной холодности. Отец, человек сухого и сдержанного нрава, держал дистанцию с детьми, что наложило отпечаток и на характер Дмитрия. В своих позднейших воспоминаниях он признавался, что для него «будто не было семьи»: так сказался опыт отчуждения, который он пронес через всю жизнь и который впоследствии отразился в его произведениях.
В 1876 году Дмитрий поступил в Третью классическую гимназию Петербурга, где в 13 лет начал писать стихи. Литературный дебют состоялся в 1881 году, стихотворения были опубликованы в сборнике «Отклик». Первая настоящая публикация — выход стихотворения «Сакья-Муни» в журнале «Отечественные записки».
Окончив гимназию, Мережковский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Студенческие годы стали временем формирования его мировоззрения и первых значимых знакомств — с Владимиром Короленко, Константином Бальмонтом и другими видными представителями культурной среды. Тогда же Мережковский увлекся идеями народничества, что отразилось в его ранних поэтических опытах.
Брак с Зинаидой Гиппиус: союз умов и душ
Пожалуй, главным моментом в жизни Мережковского стала встреча с Зинаидой Гиппиус — талантливой поэтессой, прозаиком и литературным критиком. Они познакомились летом 1888 года в Боржоме и уже в январе 1889-го обвенчались в Тифлисе. Союз оказался одним из самых продуктивных и долговечных в истории русской литературы — Мережковский и Гиппиус прожили вместе 52 года, не разлучаясь ни на день.
«Она ведь не другой человек, а я в другом теле», — так характеризовал свою супругу Мережковский. Их объединяло редкостное интеллектуальное и духовное единство. Гиппиус развивала идеи мужа, помогала ему в литературной карьере, способствовала его контактам с редакторами журналов. В свою очередь, Мережковский находил в идеях жены источник вдохновения и новые направления для своего творчества.
В 1900 году к их союзу присоединился публицист Дмитрий Философов, образовав так называемое «троебратство». Вместе они создали своеобразное религиозно-философское сообщество, в котором развивали идеи о «новой церкви» и переосмыслении отношения к религии. Этот союз стал центром интеллектуальной жизни Петербурга начала XX века.
Символизм: от поэзии к критике
В 1888 году Мережковский опубликовал свой первый сборник — «Стихотворения», во многом ученический, в подражание Семену Надсону. Уже в 1892-м Мережковский смог сказать уже свое, узнаваемое слово в литературе — и какое! После выхода сборника «Символы. Песни и поэмы» он выступил с программной лекцией «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», которая стала манифестом зарождающегося в России символизма.
В своей лекции он выделил три основных элемента нового искусства: мистическое содержание, символизм и расширение художественной впечатлительности. Эти принципы легли в основу формирующегося литературного направления, а сам Мережковский был признан одним из его основоположников.
Постепенно он стал отходить от поэзии в сторону прозы и критики. Он публиковал статьи о Чехове, Пушкине, Достоевском, одновременно сотрудничал с петербургскими журналами как переводчик. Особое место в его критическом наследии занимает эссе «Л. Толстой и Достоевский», в котором он противопоставил двух великих писателей как представителей противоборствующих начал: «тайновидца плоти» и «тайновидца духа».
Трилогия «Христос и Антихрист»
Мировую известность Мережковскому принесла историческая трилогия «Христос и Антихрист»: «Смерть богов. Юлиан Отступник» (1895), «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи» (1900) и «Антихрист. Петр и Алексей» (1904).
В трилогии Мережковский развил свою концепцию вечного противостояния двух начал: языческого, с его культом плоти и жизненной силы, и христианского, с его аскетизмом и устремленностью к духовному. Главные герои трилогии — византийский император Юлиан Отступник, пытавшийся возродить язычество, Леонардо да Винчи, объединивший в своем творчестве науку и искусство, и Петр I, преобразователь России, противостоящий своему сыну Алексею, — воплощают это противоборство.
Выход первого романа трилогии ознаменовал рождение русского символистского романа и принес Мережковскому известность не только в России, но и за рубежом. Его книги были переведены на многие европейские языки, что сделало его одним из наиболее читаемых русских авторов начала XX века.
Религиозные искания: от православия к «Третьему Завету»
В 1899 году в жизни Мережковского произошел глубокий религиозный переворот. Эссе-монография «Л. Толстой и Достоевский», впервые опубликованная в журнале «Мир искусства», исследовало не только литературное мировоззрение великих писателей: оно рассматривало саму природу противостояния язычества и христианства.
Результатом религиозных исканий Мережковского стало создание в 1901 году «Религиозно-философских собраний», на которых интеллигенция и представители церкви обсуждали вопросы веры и культуры. Однако через два года собрания были закрыты по распоряжению обер-прокурора Святейшего Синода Победоносцева.
Мережковский разработал собственную религиозную концепцию «Третьего Завета», основанную на идеях итальянского мыслителя XII века Иоахима Флорского. Согласно этой концепции, история человечества проходит три стадии: эпоху Отца (Ветхий Завет), эпоху Сына (Новый Завет) и грядущую эпоху Святого Духа (Третий Завет), которая должна была объединить христианство и язычество, дух и плоть в новом религиозном синтезе.
Революции и эмиграция
Отношение Мережковского к революционным событиям было сложным и противоречивым. После революции 1905 года они с Гиппиус некоторое время жили в Париже. Писатель продолжал работать над новой трилогией «Царство Зверя», посвященной русской монархии. По возвращении в Россию в 1908 году он завершил за десять лет все три части: «Павел I», «Александр I» и «14 декабря».
К вступлению России в Первую мировую войну Мережковский, как и его супруга, отнесся отрицательно. В 1917-м они на короткое время сблизились с Александром Керенским, первоначально приветствовали Февральскую революцию как шанс на демократические преобразования. Однако Октябрьскую революцию и приход к власти большевиков Мережковский категорически не принял, назвав это событие торжеством «Грядущего Хама» — понятия, введенного им еще в 1905 году для обозначения антикультурной и антидуховной силы. Гиппиус в свою очередь назвала революцию еще жестче — «блевотиной войны».
В январе 1920 года под предлогом командировки для чтения лекций красноармейцам Мережковский и Гиппиус тайно пересекли границу и покинули Россию навсегда. После короткого пребывания в Польше они обосновались в Париже, где стали центральными фигурами русской эмиграции.
Парижские годы
В эмиграции Мережковский продолжал активную литературную и общественную деятельность. В 1927 году он основал литературно-философское общество «Зеленая лампа», ставшее одним из интеллектуальных центров русского Парижа. На воскресных встречах в квартире Мережковских собирались значимые фигуры русской эмигрантской интеллигенции для обсуждения вопросов революции, религии и литературы.
Парижский период творчества Мережковского оказался чрезвычайно плодотворным. Он написал ряд значительных произведений: «Рождение Богов», «Мессия», «Тайна Запада: Атлантида-Европа», «Иисус Неизвестный», новые трилогии о Троице, святых, испанских мистиках и реформаторах церкви, дилогию о Наполеоне и Данте.
Талант и значимость Мережковского были признаны мировым сообществом — его неоднократно выдвигали на Нобелевскую премию по литературе. Его исторические романы пользовались огромной популярностью, их переиздавали. Однако премия в итоге досталась другому писателю-эмигранту — Ивану Бунину, — а Мережковский, по мнению современников, не получил награду из-за антикоммунистической направленности своих произведений.
Неосторожное слово и смерть
В 1936 Мережковский получил стипендию от режима Муссолини для написания книги о Данте, дуче лично встречался с писателем для обсуждения культуры и политики. Но в 1938-м, когда произошли события в Австрии, Судетах и Чехословакии, Мережковский с Гиппиус решительно осудили Мюнхенский сговор. Начало войны в 1939-м застало супругов в Париже.
К июню 1941 года супруги Мережковские оказались в тяжелом финансовом положении, вернулись в парижскую квартиру, занимали деньги у знакомых. В первые дни после нападения Германии на СССР Мережковский, будучи непримиримым противником большевиков, выступил на немецком радио с неосторожной речью. Это нанесло непоправимый урон репутации писателя в эмигрантских кругах. Узнав о зверствах нацистов на оккупированных советских территориях, Мережковский изменил свою позицию, но было уже поздно: многие соотечественники отвернулись от него навсегда.
В последние месяцы жизни Мережковский активно трудился: читал публичные лекции о Леонардо да Винчи и Паскале, правда, его доклад о Наполеоне был запрещен оккупационными властями. Он продолжал работать, но последнее произведение — «Маленькая Тереза» — осталось незавершенным. 9 декабря 1941 года он умер от кровоизлияния в мозг.
Отпевание прошло в храме Святого Александра Невского, на похороны писателя на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа пришли лишь несколько человек. На пожертвования французских издателей было установлено надгробие в виде белого обелиска, напоминающего византийский храм с восьмиконечным крестом.
В нише памятника размещено изображение Пресвятой Троицы со словами из молитвы «Да приидет Царствие Твое». В сентябре 1945 года рядом с супругом упокоилась и Зинаида Николаевна Гиппиус.
Цитаты Дмитрия Мережковского
- «Попробуйте не согласиться с поэтом или осмеять его. Вполне безоружен и вполне неуязвим, он даже не поймет вашего смеха, и в том — его красота и цельность, что он не понимает возможности сомнения или комизма».
- «Человеческая жизнь такова, что, если не позволять себе изредка глупостей, околеешь от скуки».
- «Самая невыносимая из человеческих мук — бессильная жалость: видеть, как близкий человек, или даже далекий, но невинный, страдает, хотеть ему помочь и знать, что помочь нельзя ничем».
- «Суждение врага нередко правдивее и полезнее, чем суждение друга. Ненависть в людях почти всегда глубже любви. Взор ненавидящего проницательнее взора любящего. Истинный друг — все равно что ты сам. Враг не похож на тебя — вот в чем сила его. Ненависть освещает многое, скрытое от любви. Помни это и не презирай хулы врагов».
- «Истинная философия, если отведать ее слегка, уводит от Бога; если же глубоко зачерпнуть, приводит к Нему».
- «Люди думают, что страдают от голода, от жажды, от бедности, от боли; на самом деле, страдают они только от мысли, что, может быть, Его нет. Это единственная скорбь мира».
- «За каждый стих, за каждое, может быть, неумелое слово поэт заплатит всей своею кровью, нищетой и слезами, жизнью и смертью».
Ранее мы рассказали о жизни и философии французского писателя Жан-Поля Сартра.
Самые важные и оперативные новости — в нашем телеграм-канале «Ямал-Медиа».