«Он всё пропускал через себя...» Писатель и формалист Юрий Тынянов
18 октября исполняется 130 лет со дня рождения писателя Юрия Тынянова
Биография Юрия Тынянова
Детство и юность писателя и ученого
Юрий Николаевич Тынянов родился 18 октября 1894 года в Режице Витебской губернии (ныне Резекне в Латвии) в обеспеченной еврейской семье. Его отец, врач, Николай Аркадьевич, был родом из Бобруйска, а мать, Софья Борисовна Эпштейн, — из местечка Докшицы.
В возрасте семи лет он впервые увидел кинофильм. Картина о Французской революции произвела на него неизгладимое впечатление, но не сюжетом, а... трещинами и дырами на пленке. Позднее такое «видение», позволяющее свежим взглядом посмотреть на привычные явления, его друг и коллега Виктор Шкловский назвал «остранением»
Отец Тынянова страстно любил русскую литературу, особенно произведения Салтыкова-Щедрина. Позднее оммаж тверскому вице-губернатору найдет отражение в исторических новеллах его сына. А любимыми поэтами Юрия в детстве были Пушкин и Некрасов.
Тынянов описывал Псков как город, ставший для него вторым домом. С 1904 по 1912 год он учился в Псковской мужской гимназии, которая сыграла важную роль в его литературном становлении. Тынянов много времени проводил с друзьями, исследуя окрестности, и эти прогулки оставили у него самые теплые воспоминания. В гимназии он дружил с Августом Летаветом, будущим выдающимся советским гигиенистом, и Львом Зильбером — братом еще одного писателя, Вениамина Каверина. Зильбер позднее рассказывал о Тынянове, что тот знал наизусть огромное количество стихотворений, часами читал их вслух, писал стихи с раннего детства и сам. А Вениамин Каверин в своей трилогии «Освещенные окна» отмечал, что Тынянов еще в гимназии решил посвятить свою жизнь изучению истории литературы.
Окончив гимназию с серебряной медалью, в 1912 году Тынянов поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Поначалу он был ошеломлен масштабами учебного заведения и количеством аудиторий. Иногда «ошибался дверью», и эти «промахи» помогли ему прослушать лекции таких выдающихся ученых как биолог Валентин Догель и химик Лев Чугаев. Но особенно запомнились ему лекции историка Максима Ковалевского, который делился воспоминаниями о Карле Марксе.
Еще в гимназии он развил аналитические способности благодаря наставнику, учителю словесности В. И. Попову. Исследователь творчества писателя Владимир Новиков отмечает, что уже первые научные работы Тынянова — доклад «Литературный источник 'Смерти поэта'» (1913) и исследование «Каменного гостя» Пушкина (1914) — были концептуально насыщены и продемонстрировали его умение анализировать литературный процесс.
В университете Тынянов участвовал в пушкинском семинаре Семена Афанасьевича Венгерова. Семинар был больше литературным обществом, чем академическим курсом. Здесь обсуждали сюжеты и стили, спорили о литературе, Венгеров активно поддерживал дискуссии. В своей автобиографии Тынянов вспоминал, что был поражен, насколько его восприятие Грибоедова отличалось от общепринятых оценок. Но его доклад о Кюхельбекере получил одобрение Венгерова и стал началом его настоящей научной деятельности.
«Я сказал руководителю, что Сальери у Пушкина похож на Катенина. Он мне ответил: «Сальери талантлив, а Катенин был бездарен». Он научил нас работать над документами, рукописями. У него были снимки со всех пушкинских рукописей Румянцевского музея. Он давал их изучать каждому, кто хотел. В Румянцевский музей тогда студентов на порог не пускали. В Публичной библиотеке были снисходительнее», — писал Тынянов.
Формалист Юрий Тынянов
В 1918 году Юрий Тынянов стал участником ОПОЯЗа (Общества изучения поэтического языка, русская формальная школа), где вместе с Виктором Шкловским и Борисом Эйхенбаумом разрабатывал научные основы литературоведения — «формальный метод». В 1919 году он представил работу «Пушкин и Кюхельбекер», которая была утрачена в годы Гражданской войны, а позже написал одноименную статью. Тогда же Венгеров оставил его преподавать в университете, что помогло Тынянову без помех заниматься наукой в те неспокойные годы.
В 1920-е формалисты кардинально изменили представления о литературе, отвергая идеи о том, что литература лишь отражает общественные процессы и является документом эпохи. В России такие взгляды были популярны со времен Белинского, Чернышевского и Добролюбова, которые анализировали литературу с точки зрения социальных интересов.
Однако в начале XX века появились новые концепции и критики. Аким Волынский и Корней Чуковский акцентировали внимание на символизме и многозначности искусства. Юлий Айхенвальд в своем сборнике «Силуэты русских писателей» (1906) также утверждал, что искусство раскрывает вселенские тайны и обладает символическим значением.
С приходом советской власти реалистическая критика вновь обрела популярность, правда, акцент сместился на экономический материализм. Литературу стали рассматривать как отражение классовых интересов, что привело к упрощенным интерпретациям произведений.
Формальная школа, к которой принадлежал Тынянов, предложила иной подход: литературный материал эстетически трансформируется, поэтому произведения нельзя воспринимать как исторические документы. «Там, где кончается документ, там я начинаю, — писал позднее Тынянов, которому из-за гонений на формалистов пришлось стать литератором, даже беллетристом. — <…> Я чувствую угрызения совести, когда обнаруживаю, что недостаточно далеко зашел за документ или не дошел до него, за его неимением.<…> Я уважаю шершавых, недоделанных неудачников, бормотателей, за которых нужно договаривать. Я люблю провинциалов, в которых неуклюже пластуется история…».
Тынянов о пародии
Но прежде чем окончательно перейти к беллетристике, Тынянов успел создать в литературоведении еще одно направление. Он впервые исследовал двойственную природу пародии, подчеркнув ее значимость и сложность. Его работы «Достоевский и Гоголь (к теории пародии)» (1921) и «О пародии» (1929) остаются фундаментальными в этой области, к ним обращается каждое исследование пародии.
Тынянов ввел ключевые понятия, такие как «объект» и «второй план», а также термин «пародичность». Он утверждал, что пародия существует, когда через произведение виден второй план, который пародируется. И чем более четко определен этот второй план и чем больше деталей имеют двойное значение, тем сильнее пародийность произведения.
Тынянов также различал пародию и стилизацию, подчеркивая обязательное «несоответствие» между планами в пародии, что сигнализирует о ее присутствии. Однако, писал он, восприятие пародии не ограничивается этим сигналом. Читатель вступает в диалог с текстом, пытаясь понять, что и почему пародируется и что хотел сказать автор.
Вместе с тем он отмечал, что ни первый, ни второй план, ни факт их несоответствия не дают полного художественного смысла пародического произведения. Каждая пародия обладает своим, третьим планом — уникальным смыслом, который возникает из взаимодействия первых двух и не может быть передан другими средствами. Восприятие этого третьего плана зависит от индивидуальных особенностей и информированности читателя, который в силах уловить контекст, но именно он и обеспечивает глубокое понимание пародии.
«Подпоручик Киже», «Смерть Вазир-Мухтара» и другие лучшие произведения Тынянова
В своей автобиографии Тынянов писал: «Моя беллетристика возникла главным образом из недовольства историей литературы, которая скользила по общим местам и неясно представляла людей, течения, развитие русской литературы. <... > Но взгляд должен быть много глубже, догадки и решимости много больше, и тогда приходит последнее в искусстве — ощущение подлинной правды: так могло быть, так, может быть, было».
«В литературных кругах мнение Тынянова считалось золотым, неоспоримым, — писал Каверин, — Когда был организован Союз писателей и мы получили подписанные Горьким билеты, Тынянову был вручен билет номер один — факт незначительный, но характерный».
«Кюхля» (1925)
Тынянов встретил свою литераторскую «судьбу» в лице Корнея Чуковского. После лекции о поэтике Кюхельбекера в клубе ленинградского Госиздата они возвращались домой вместе. Лекция прошла неудачно: слушатели остались равнодушны к забытому поэту пушкинской эпохи, да и к самому рассказчику.
По пути Тынянов заговорил о сложной и трагической судьбе Кюхельбекера — поэта, дуэлянта, участника восстания декабристов, закончившего жизнь в Тобольске. Его рассказ был настолько увлекательным и детализированным, что Чуковский удивился и спросил, почему Тынянов не поделился этой историей с аудиторией. Ответа не последовало.
Через несколько дней издательство «Кубуч» предложило Чуковскому написать серию биографий для детей. Не посоветовавшись с Тыняновым, он включил в план его «брошюру» о Кюхельбекере. Тынянов сначала отказался, но, нуждаясь в деньгах, согласился. Вместо заказанных пяти авторских листов он прислал девятнадцать, создав более 300 страниц исторического романа, а вовсе не научно-популярной брошюры.
Тынянов написал роман быстро, не обращаясь к архивам, он буквально жил жизнью Кюхельбекера в своем воображении. Книга стала любимой у многих поколений детей и взрослых. После ее выхода при встрече с Тыняновым Маяковский сказал: «Ну, Тынянов, поговорим, как держава с державой». Такое признание дорогого стоило: Маяковский мало кого из современников ставил вровень с собой.
«Подпоручик Киже» (1927)
В основе рассказа — исторический анекдот о поручике, «материализовавшемся» при дворе Павла I из-за ошибки писаря. Вся «жизнь» Киже прошла на бумаге: служил, женился, провинился, сослан, помилован, произведен в генералы, умер. Окружение императора свято хранило тайну подпоручика, опасаясь высочайшего гнева, и добросовестно занималось имитацией «жизни» несуществующего офицера.
Опираясь на этот анекдот, Тынянов создал собственную оригинальную версию эпохи Павла I — мертвой и мертвящей. Для контраста писатель ввел в сюжет «зеркального» героя — вполне реального поручика Синюхаева, которого тот же писарь определил в покойники. На прошение Аракчееву о восстановлении в полку Синюхаев получает ответ, что мертвые не служат, после чего ему приходится бродяжничать.
Биограф Аркадий Белинков подчеркивал, что для Тынянова эпоха Павла I, русское самовластие, самодержавие, империя нужны были в доказательство того, что тираническая власть неисправима и должна быть уничтожена.
«Смерть Вазир-Мухтара» (1928)
Произведение представляет собой «научный роман», раскрывающий новую концепцию характера и судьбы автора «Горя от ума». Тынянов изобразил Александра Грибоедова не как писателя, а как дипломата, попавшего на распутье. Власти видят в нем опасного либерала, а прогрессисты — успешного чиновника в блестящем мундире. В итоге герой остается одиноким и непонятым.
Известно письмо Горького Тынянову, в котором тот высоко оценил образ Грибоедова в романе: «Должно быть, он таков и был. А если и не был — теперь будет».
Современные исследователи справедливо полагают, что автор романа использовал фигуру Грибоедова, чтобы показать положение русских интеллектуалов в большевистской России. Тынянов тоже чувствовал себя похожим на Александра Сергеевича, служащего чуждому режиму и испытывающего внутренний конфликт. В 1927 он так писал Шкловскому: «Горе от ума у нас уже имеется. Смею это сказать о нас, о трех-четырех людях. Не хватает только кавычек, и в них все дело. Я, кажется, обойдусь без кавычек и поеду прямо в Персию».
Ведущим мотивом романа стало предательство, символизирующее положение, в которой оказалась русская интеллигенция 1920-х годов, вынужденная приспосабливаться и идти на компромиссы. Чтобы усилить эту тему, Тынянов ввел в сюжет печально известного Фаддея Булгарина, которого предает сам Грибоедов.
Личная жизнь Юрия Тынянова
В 1916 году Тынянов женился на Елене, сестре Льва Зильбера и Вениамина Каверина. В том же году у них родилась дочь Инна. С 1919 года Тыняновы жили в Петрограде, в квартире на углу Греческого проспекта и 5-й Советской улицы. Виктор Шкловский вспоминал, что квартира была светлая и почти пустая, без вешалок, и пальто приходилось вешать на выключатель. Частыми гостями дома были Вениамин Каверин и Ираклий Андроников.
Позже Лидия Тынянова, младшая сестра Юрия, вышла замуж за Каверина. Именно она стала прототипом Кати Татариновой из романа «Два капитана».
Когда Тынянов заболел — еще в 1920-х у него диагностировали рассеянный склероз, — отношения с женой, ставшей к тому времени признанной виолончелисткой, разладились: Елена не поддерживала его, а постоянно упрекала в немощи. За это Надежда Мандельштам даже называла ее «ведьмой». А друг Виктор Шкловский писал: «Болезнь его была как будто медленная — то глаз поворачивался не так, как надо, и видение начинало двоиться, то изменялась походка, потом проходило».
Дочь Инна Юрьевна Тынянова стала поэтессой и переводчицей с испанского и португальского языков.
«Бойтесь тихих людей, которыми овладел гнев»: цитаты из произведений Тынянова
- «Звание литератора русского было скорее проклятием, чем званием. Такого сословия не существовало вовсе».
- «Это участь умных людей, что большую часть жизни надо проводить с дураками».
- «Как бы цель жизни нашей ни была пуста и незначительна, мы не можем презирать этой цели, если не хотим сами быть презренными».
- «Язык должен быть груб и неприхотлив, как сама жизнь, только тогда литература обретет силу. А не то она вечно в постели валяться будет».
- «Не испытавшие большой неудачи вовсе не знают, как можно свободно и полно вздыхать. С весов сваливаются все гири, весы с человеком легко и высоко взлетают».
- «Первая ступень слуха — слышать, как другой фальшивит, а вторая — самому не фальшивить, и что это гораздо труднее, чем других критиковать».
- «Не знаю, может ли воспитание сделать из животного человека, но что из человека может сделать животное — верю».
Причина смерти Юрия Тынянова
Последние годы жизни Юрия Тынянова были полны страданий из-за рассеянного склероза, который ограничил его силы и возможность работать уже к середине 1930-х. Он никогда не жаловался, а наоборот, поддерживал окружающих. Корней Чуковский вспоминал, что разговоры с Тыняновым помогали ему справляться с депрессией благодаря проницательности, остроумию и доброжелательности автора «Кюхли».
Из-за болезни Тынянов не успел завершить свой главный роман — «Пушкин». Во время войны, в условиях эвакуации, он, зная о своей близкой смерти, продолжал работать над третьей частью романа. В эвакуации в Молотове (ныне Пермь) Тынянов писал о прощании Пушкина с юностью, отражая собственное прощание с жизнью. Но его строки были полны мужества: «Выше голову, ровней дыхание. Жизнь идет как стих».
Чтобы хоть на сколько-то продлить жизнь известного писателя, власти распорядились перевести его в Москву, в Кремлевскую больницу.
Юрий Тынянов умер 20 декабря 1943 года и был похоронен на Ваганьковском кладбище. Третья часть романа «Пушкин» была опубликована уже после его смерти.
Ранее мы рассказали, как поэт Алексей Сурков стал голосом военного времени.
Самые важные и оперативные новости — в нашем телеграм-канале «Ямал-Медиа».