Поль Мориа: звездный путь создателя душевной инструментальной музыки
4 марта отмечается 100 лет со дня рождения композитора Поля Мориа
Детство и юность Поля Мориа
Поль Жюльен Андре Мориа родился 4 марта 1925 года в Марселе. Его отец был почтовым служащим с необычным хобби — он играл на контрабасе в местном оркестре. Именно он настоял на том, чтобы Поль начал брать уроки фортепиано в возрасте четырех лет.
Мориа почти сразу продемонстрировал незаурядные способности к музыке, однако педагоги отмечали одну странную особенность: мальчик предпочитал импровизировать, а не скрупулезно разучивать классический репертуар. Эта склонность к свободному обращению с материалом позже станет отличительной чертой его работы аранжировщика. Уже в 10 лет он поступил в Марсельскую консерваторию, где изучал гармонию и композицию, а полный курс обучения прошел уже в 14.
Юность Мориа пришлась на годы Второй Мировой войны. Южная Франция, включая Марсель, до ноября 1942 года оставалась в «свободной зоне» режима Виши, что позволило ему относительно спокойно продолжать музыкальное образование. Однако после оккупации южной части Франции ситуация резко ухудшилась. Исследователи биографии композитора отмечают неполноту сведений об этом периоде его жизни. Известно только, что Мориа не призвали в армию из-за его проблем со здоровьем, что однако не помешало ему выступать в марсельских кафешантанах — соло и с первым собственным кавер-оркестром.
В послевоенные годы Мориа переезжал из города в город, работал с различными оркестрами и ансамблями, учась у старших коллег и постепенно вырабатывая собственный почерк.
Начало карьеры Поля Мориа
Профессиональный путь Мориа начался в Париже, куда он перебрался в 1957-м. Столица Франции в то время переживала культурный ренессанс — джазовые клубы Сен-Жермен-де-Пре стали центром притяжения для музыкантов и интеллектуалов. Поворотным моментом в карьере Мориа стало знакомство с опытным аранжировщиком Франсуа Пурселем. Мастер разглядел в нем талант и предложил ему место пианиста в своем оркестре.
В начале 1960-х Мориа решил начать самостоятельную карьеру аранжировщика, выпустил первые альбомы под своим именем. Он сотрудничал с целым рядом французских исполнителей, включая Шарля Азнавура, Мориса Шевалье и начинающую тогда Далиду. Вскоре Мориа зарекомендовал себя как талантливый аранжировщик и дирижер.
Характерно, что в этот период он мало интересовался авангардными музыкальными экспериментами, которыми был богат Париж в 1950-х — 1960-х. Он двигался в противоположном направлении — к доступности. Этот выбор, безусловно, был отчасти продиктован и коммерческими соображениями.
Звездные годы Поля Мориа
В 1962 году произошло событие, которое радикально изменило его карьерную траекторию — он подписал контракт с лейблом Philips Records, который искал европейского музыканта, способного создавать оркестровые версии популярных хитов для американского рынка. Руководители Philips посчитали, что в США благосклонно отнесутся к французскому оркестру, исполняющему знакомые мелодии в эстрадно-симфонических аранжировках — это было и близко к современности, и придавало продукту «европейский» флёр.
И тогда Мориа собрал оркестр из 35 музыкантов — внушительный состав по меркам популярной музыки того времени — и начал выпускать альбомы уже под брендом Paul Mauriat Grand Orchestra. Триумф ждал его в 1968-м, когда инструментальная версия песни «L'amour est bleu» («Love is Blue») в его аранжировке возглавила американский хит-парад Billboard Hot 100 и оставалась там в течение пяти недель. Это был беспрецедентный случай — французский оркестр покорил американский чарт. Успех композиции открыл ему путь на международный рынок — его альбомы стали выходить огромными тиражами по всему миру.
1970-е стали для Мориа временем глобального признания. Он выпускал по несколько альбомов в год. Но при всей своей популярности Мориа оставался в тени как личность. В отличие от многих звезд того времени, он редко давал интервью, избегал публичности и сосредоточивался исключительно на музыке. Эта сдержанность создавала вокруг него ореол загадочности и профессионализма: Мориа воспринимался не как шоумен, а как серьезный мастер, полностью принадлежащий миру искусства.
Поль Мориа в мире шоу-бизнеса
Отношения Поля Мориа с индустрией развлечений были отмечены своеобразным дуализмом. С одной стороны, его творчество представляло собой чистый коммерческий продукт, созданный для массового потребления. С другой — он всегда держался несколько особняком от типичных проявлений шоу-бизнеса, сохраняя амплуа серьезного музыканта в мире пестрых однодневок.
В 1960-е годы, когда западный мир захлестнула молодежная культура, Мориа предложил альтернативу — музыку, которая звучала современно, но при этом оставалась в рамках традиционной эстетики. Это было идеальное предложение для старшего поколения, которое не принимало, например, битломанию и психоделический рок, но хотело оставаться в тренде. Кстати, и The Beatles он тоже «переосмыслил»: в 1972 году вышел альбом «Paul Mauriat Joue Les Beatles» («Поль Мориа играет «Битлз»).
Особой популярностью Grand Orchestra пользовался в Японии, где его элегантный европейский стиль идеально совпал с местными представлениями о высоком искусстве. Японские турне оркестра проходили с полными аншлагами, концерты Мориа транслировались по местному телевидению в прайм-тайм.
Кинематограф в творчестве Поля Мориа
В то время как Мишель Легран, Франсис Ле или Жорж Делерю создавали оригинальные саундтреки к фильмам французской «новой волны» и получали «Оскары», Мориа в основном оставался в стороне от большого кино. Однако его музыка звучала в кинотеатрах, на телевидении и по радио даже чаще, чем произведения многих «настоящих» кинокомпозиторов.
Объяснение простое — аранжировки Мориа идеально подходили для использования в качестве фона. Они были достаточно выразительны, чтобы создавать настроение, но при этом не настолько драматичны, чтобы отвлекать от визуального ряда. Кроме того, безупречное качество записи и исполнения делало их технически пригодными для использования в любом медиапроекте.
Известность как кинокомпозитор Мориа получил после выхода фильма «Гран-при» (1966) режиссера Джона Франкенхаймера. Фильм о гонках «Формулы-1» требовал динамичной аудиоподдержки, и Grand Orchestra прекрасно справился с этой задачей. Впрочем, даже в этом случае Мориа выступал не как оригинальный композитор, а как аранжировщик, работавший с темами, написанными Морисом Жарром.
Более характерным примером «кинематографического» Мориа стала его более ранняя работа над фильмом «Жандарм в Нью-Йорке» (1965) с Луи де Фюнесом. Легкий саундтрек идеально соответствовал комедийной картине, где аудиоряд должен усиливать эффект от визуальных гэгов, но не перетягивать на себя внимание.
Интересно, что в 1970-е годы, когда популярность Мориа достигла пика, его музыку начали активно использовать в кинематографе... без его непосредственного участия. Режиссеры и продюсеры просто покупали права на использование уже существующих записей. Особенно часто — в странах так называемого третьего мира: Индии, Бразилии, на Ближнем Востоке, где кинематографисты не могли позволить себе заказывать создание или запись саундтреков такого уровня.
Сложно сказать, сожалел ли сам Мориа о том, что не стал «настоящим» кинокомпозитором. Судя по его интервью, он вполне осознавал свое место в музыкальном мире и был доволен той нишей, которую занимал. Он создавал музыку, которая сопровождала повседневную жизнь миллионов людей — звучала в машинах, ресторанах, на праздниках. В каком-то смысле это даже более интимная связь с аудиторией, чем у кинокомпозитора, чья музыка воспринимается только в контексте конкретного фильма.
Поль Мориа в СССР
В Советском Союзе, где западная музыка фильтровалась через сито цензуры, французский Grand Orchestra не просто был разрешен — он стал одним из символов утонченного музыкального вкуса, негласным маркером принадлежности к культурной элите.
Первое знакомство наших соотечественников с музыкой Мориа состоялось в кинотеатрах — в СССР регулярно, хоть и с запозданием, попадали западные и особенно французские новинки. Настоящее погружение в инструментал Grand Orchestra произошло в 1975-м, когда фирма «Мелодия» переиздала альбом 1970 года «Gone Is Love». Вскоре музыка Мориа стала звучать регулярно — в передачах «Кинопанорама» («Pardonne-moi ce caprice d’enfant») и «В мире животных» («Alouette»), прогнозах погоды в программе «Время», научно-популярных фильмах. Для советского человека эти мелодии стали в своем роде аудиопорталом в недоступный мир — они ассоциировались с западной жизнью, которую большинство граждан СССР могли видеть только по телевизору и изредка в кино.
В Союзе Мориа вообще воспринимали совершенно иначе, чем на Западе. Если в Европе и Америке его музыка считалась «легкой», почти фоновой, то в советском культурном контексте она обрела статус серьезного искусства. Меломаны коллекционировали его пластинки, перезаписывали кассеты, обменивались редкими альбомами. Для интеллигенции владение оригинальным винилом Мориа стало таким же признаком статуса, как художественные альбомы за стеклом книжного шкафа или репродукция Пикассо на стене.
Официальная советская культура относилась к его творчеству с осторожным одобрением. С одной стороны, музыка Мориа не содержала идеологически опасных элементов (в отличие, например, от рока), с другой — она все же была продуктом западной культуры, что требовало определенной дистанции. Чаще всего Мориа характеризовали как «прогрессивного зарубежного композитора и дирижера», который «творчески перерабатывает популярные эстрадные песни и музыкальное наследие разных народов». Критики почти не кривили душой. Например, в 1965-м у Мориа вышел альбом «Russie de toujours» («Вечная Россия») — аранжированные мелодии русских народных песен.
В Советский Союз он приезжал дважды. Весной 1967 года его оркестр вместе с артистами парижского мюзик-холла «Олимпия», сопровождал Мирей Матье, гастролировавшую в Москве, Ленинграде и Казани. С отдельными гастролями оркестр Поля Мориа посетил СССР в январе 1978 года.
Лучшая музыка Поля Мориа
Дискография Поля Мориа насчитывает более сотни альбомов, из которых отобрать лучшее — задача почти непосильная. Однако существует определенный канон его произведений, которые признаны наиболее характерными образцами его творчества.
Главным хитом в карьере Мориа стала композиция «Love is Blue» («L'amour est bleu»), выпущенная в 1967 году. Оригинальная песня, написанная Андре Поппом и исполненная Вики Леандрос на конкурсе «Евровидение», была превращена Мориа в изысканную инструментальную пьесу.
Особое место в творческом наследии Мориа занимают его сотрудничество с композитором Мишелем Леграном. Наиболее известной совместной работой стала аранжировка темы из фильма «Шербурские зонтики» (1964). Мориа сохранил драматическую сущность оригинальной мелодии, но придал ей более оптимистичное звучание за счет мягкого свингового ритма и теплого тембра духовых инструментов. Эта версия приобрела самостоятельную жизнь и часто исполнялась оркестром на концертах вне связи с фильмом.
Еще одна знаковая работа Мориа — «Toccata» (1969). В СССР эту композицию часто использовали в качестве музыкального сопровождения прогноза погоды. Знаменитую фортепианную партию в этой, как и во многих других композициях исполнял сам Поль Мориа. А исполняя ее на концертах, успевал еще и дирижировать оркестром.
В 1970-е, когда в поп-музыку пришло диско, он решил поработать и в этом стиле. Наиболее успешной стала «Mamy Blue» (1971) — изящная интерпретация хита Юбера Жиро.
Среди поздних работ выделяется версия темы из фильма «Однажды в Америке» (1984) Эннио Морриконе. В этой работе Мориа проявил редкую для себя сдержанность, сохранив меланхоличность и ностальгическое настроение оригинала.
В 1998-м году Мориа передал свой оркестр пианисту Жилу Гамбюсу, а в 2005-м руководство перешло к валторнисту Жан-Жаку Жюстафре. Скончался Поль Мориа 3 ноября 2006 года в Перпиньяне.
Ранее мы рассказали о великом польском композиторе Фредерике Шопене.
Самые важные и оперативные новости — в нашем телеграм-канале «Ямал-Медиа».